Евгений Гороховский
Казалось бы, в последнее время у меня не должно было быть желания работать... Проблемы со здоровьем начались в конце 2014-ого. Однако постепенно я приходил в себя и понимал, что без работы жить не могу. Появилось желание поразмышлять о сделанном, уточнить некоторые важные аспекты творчества. Тем более, что моя последняя персональная выставка прошла как раз в начале 2014-ого года.
Перед вами результаты размышлений о моих картинах.
Сюжетную канву основного изображения на картине «Небо породило Дух – Вещь» составляет орнаментальная сетка, в которую «попался» орёл и из которой, казалось бы, нет выхода.... Однако, если приглядеться, хорошо видно, что он «летит» перед сеткой, а в ней обнаруживается два разрыва. Так что для гордой птицы ситуация оказалась далеко не безвыходной.
Широкий размах крыльев как нельзя лучше вписывается в овальную форму картины, которая, как и круг, по восточной философии, является знаком благополучного завершения.
В этой предельно простой, на первый взгляд, картине стоит обратить внимание на орнамент. Чаще всего в моих работах он становится деталью изображённого, подчёркивает проницаемость одного мира для другого, их сосуществование.
Так, в картине «Созерцание голубого и зелёного» орнамент выполняет функцию морской глади, а «горные хребты» на картине «Интервал восхождения» становятся частью пейзажа, в котором разворачивается «сюжет».
Последнее время в моих картинах появилось много зелёного цвета и его оттенков. Наверное, это связано с осознанием символики: зелёный - символ спокойствия, умиротворения, благополучия и удачи, которых так не хватает в моём почтенном возрасте, приближающемся к 70...
Голубой же в моих работах присутствовал всегда. Это цвет неба и воды, которые так часто появлялись в моих картинах. Но ещё этот цвет символизирует спокойствие, постоянство. И главное - этот цвет олицетворяет все небесное, возвышенное и божественное...
Меня всегда восхищала «способность» Неба рождать удивительные образы. Так в своё время появилась серия картин о Небе. И даже если их «сюжет» касался дел земных, в нём всегда участвовало Небо.
С годами мой интерес к небесным явлениям не угас. С той только разницей, что в Небе стали чаще появляться реальные его обитатели - «птички небесные». На картине «Созерцание голубого и зелёного» – хозяйка морского пространства – чайка.
В этой работе совмещаются два, казалось бы, антагонистических стиля - гиперреализм изображения летящей чайки и орнаментальное решение волнующегося моря. Это противоречие составяет малоизведанный конструкт современного искусства. Графическое решение, подчёркивающее динамику моря, делает более объёмным изображение птицы в полёте. Её неторопливые, ритмичные взмахи крыльев как бы повторяют размеренное течение волн.
Небольшая работа из цикла «Небесные явления» возникла под влиянием известного стихотворения Н.Заболоцкого «Гроза» («Движется нахмуренная туча//, Обложив полнеба вдалеке...»). Мне подумалось, что с помощью орнамента можно показать предгрозовое состояние мира, когда почти ураганный ветер закручивает всё, что попадается на его пути, – в данном случае птиц, почти невидимых здесь, так же, как и в реальности, потому что они поднимаюся как можно выше и таким образом пытаются избежать чудовищной силы порывов ветра.
Позднее, прочитав о «феноменологии круглого» у Г.Башляра, я использовал этот же орнамент в картине «Нет ничего более быстрого, чем ветер».
Французский философ обращает внимание на высказывания известных художников о «переживании бытия как круглого».
Но как живописными средствами показать пронзительные крики чаек перед грозой? Как их «услышать»? Очевидно, только с помощью такого же «круглого» орнамента и ассоциативного восприятия.
Поводом для этой работы стала история, услышанная по телевизору. История спасения молодого человека, который отправился в горы, не имея самых примитивных знаний о том, каким неожиданно трудным может быть такое путешествие. Для человека, о котором я вспомнил, «интервал» оказался промежутком между жизнью и жизнью, но вполне мог быть и интервалом между жизнью и смертью...
Двухчастная композиция картины (орнаментальная её часть вступает в некоторое противоречие с почти импрессионистическим изображением основного сюжета) и её колорит (контраст холодных и тёплых оттенков) усиливает непрочность бытия. Неприступные горы притягивают и грозят одновременно. Так что для «героя» картины восхождение вполне может оказаться последним.
«Созерцание узоров земли и неба» – работа, продолжающая тему Неба, облаков, о разнообразии которых так выразительно писал Евг.Барабанов: «Из картины в картину следуют образы разных очертаний и цветовых оттенков, будто из лирического реквизита русской поэзии, где есть и «дым косматый, и «дымчатые груды», и «рать туманная», и «прозрачно-лёгкие завесы», и ветрилы лёгкие», и «хороводы таинственных видений», и «кружево хрустальное», и «бороды снегоблещущие», и «снеговые громады», и «оперения архангельские», и «белоснежная кисея», и «среброснежные чертоги», и «тени Божьих мыслей», и «немые сны», и, конечно же, всевозможные «узоры». (Из каталога «ЭТО НЕБО; Это КРУГЛАЯ ФОРМА»)
На упомянутой картине есть ещё и ... «шар земной», который, по словам моего любимого поэта «объят» бездной (Ф.И.Тютчев «Сны»), «угрожающей» нашей планете... Состояние беспокойства подчёркнуто формой орнамента (спираль с заострённым концом) и контрастным решением картины с использованием глубокого голубого, белого и чёрного цветов.
Название картины объясняет символика изображёных на ней гор. Гора – образ мира, его центр, модель вселенной, в которой отражены все основные элементы и параметры космического устройства: небо, земля и «тот свет». Меня же более всего интересует духовный аспект символа: подъём на гору ассоциируется со стремлением человека к духовному возвышению. В реальности далеко не всем дано подняться на гору, но всем дано прикоснуться к божественному... хотя бы, как на моей картине, «из окна». И неважно, какие горы здесь изображены, важно увидеть «лестницу», состоящую из гор и зовущую вас на вершину духа.
Мир — лестница, по ступеням которой
Шел человек.
Мы осязаем то,
Что он оставил на своей дороге.
Животные и звезды — шлаки плоти,
Перегоревшей в творческом огне:
Все в свой черед служили человеку
Подножием,
И каждая ступень
Была восстанием творческого духа. (М.Волошин)
Эта работа демонстрирует моё увлечение восточной философией, хотя оно здесь не выражено открыто. Речь об идее «срединного пути», которым буддийские мудрецы рекомендовали придерживаться в жизни. Растительный орнамент же справа и слева от дороги как раз и «направляет» зрителя на этот путь, уберегая его от неизвестности...
Comments